Тадеуш Коморовский (польск. Tadeusz Komorowski; 1 июня 1895 — 24 августа 1966) — польский военачальник, генерал, во время Второй мировой войны руководил Армией крайовой под кличкой Бур (польск. Bór).
Молодость и карьера
Родился в Хороброве под Тарнополем (Галиция, Австро-Венгрия) в семье, принадлежащей к древнему дворянскому роду герба Корчак.
Учился в лицее во Львове, затем окончил военную академию Франца-Иосифа в Вене, по окончании (1915) участвовал в Первой мировой войне, в качестве командира роты сражаясь в составе австрийской армии на русском и итальянском фронтах. С 1918 года — в польской армии; командовал уланским полком в советско-польской войне 1920 года, был ранен. С тех пор вплоть до конца 1930-х годов оставался в должности командира различных уланских полков. Был прекрасным наездником (участвовал в Олимпиаде в Париже в 1924 году — 24 место).
Вторая мировая война
В начале Второй мировой войны командовал обороной на Висле в районе Демблина, затем — заместитель командующего Объединенной бригадой кавалерии в составе армии «Люблин».
После разгрома Польши был организатором подполья в Краковском районе, после ареста командующего Армией крайовой генерала Стефана Ровецкого назначен на его место (9 июля 1943) с присвоением чина бригадного генерала. Будучи озабочен как борьбой с немецкой оккупацией, так и предотвращением советской оккупации в случае освобождения Польши силами СССР, Коморовский в феврале 1944 года убедил польское правительство в изгнании принять план самостоятельного выступления Армии крайовой[1]. 1 августа 1944 года, при подходе Красной Армии к Варшаве, в расчёте на ослабленность немецких войск советским наступлением, но без согласования с командованием Красной армии отдал приказ о начале Варшавского восстания, которое и возглавил[2]. Однако наступление Красной Армии к тому времени выдохлось и взять Варшаву с ходу не удалось, что привело к краху восстания. При этом на западе и в Польше активно пропогандируют миф о якобы специальной задержке Красной Армии.[3])
9 августа 1944 года Сталин в беседе с членами польской правительственной делегации во главе с С.Миколайчиком заявил, что начинание с восстанием польской подпольной армии в Варшаве он считает «нереальным делом», но не отказался установить связь и сбрасывать оружие. Тем не менее, до 13 сентября 1944 года советская сторона сброса оружия и амуниции не осуществляла. 15 ноября 1944 года, на встрече с польской делегацией во главе с генералом М.Спыхальским Сталин утверждал: «Если бы нас спросили, мы бы не дали совета восставать», изложив военные соображения задержки у стен Варшавы: наличие высокого левого берега Вислы и необходимость подтягивания минимум 40 дивизий, оружия и продовольствия.[4]
Советский маршал польского происхождения (выходец из Варшавы, где на момент восстания проживала его сестра[5][6]) К.Рокоссовский в интервью корреспонденту английской газеты «Санди таймс» и радиокомпании Би-Би-Си в СССР в годы войны Александру Верту, 26 августа 1944 года в Люблине, называя восстание грубой ошибкой, начатой без согласования с руководством Красной Армии, утверждал:
«Бур-Коморовский вместе со своими приспешниками ввалился сюда, как рыжий в цирке — как тот клоун, что появляется на арене в самый неподходящий момент и оказывается завернутым в ковер… Если бы здесь речь шла всего-навсего о клоунаде, это не имело бы никакого значения, но речь идет о политической авантюре, и авантюра эта будет стоить Польше сотни тысяч жизней. Это ужасающая трагедия, и сейчас всю вину за нее пытаются переложить на нас. Мне больно думать о тысячах и тысячах людей, погибших в нашей борьбе за освобождение Польши. Неужели же вы считаете, что мы не взяли бы Варшаву, если бы были в состоянии это сделать? Сама мысль о том, будто мы в некотором смысле боимся Армии Крайовой, нелепа до идиотизма».[7]
Согласно мемуарам Рокоссовского, с 13 сентября по 1 октября 1944 года советская авиация (ночные бомбардировщики По-2) произвела в помощь восстанию 4821 самолето-вылет, включая 2535 самолето-вылетов с грузами для повстанческих войск, а также прикрытие с воздуха и бомбежки немецких войск. Также восставшим помогала зенитная и наземная артиллерия. Для корректировки огня были сброшены на парашютах связные офицеры.[8]
По утверждению Рокоссовского, Бур не пытался связаться напрямую со штабом фронта, хотя Генеральный штаб сообщил ему код. По его данным, руководство АК разжигало враждебную агитацию против Советского Союза и подконтрольных ему польских войск.[8]
По данным генерала армии М.Гареева, по заданию Сталина Рокоссовский послал к генералу Бур-Коморовскому двух офицеров-парашютистов, которых Коморовский не пожелал принять. До этого генерал Коморовский, однако, согласился встретиться с гитлеровскими парламентёрами.[9] В. Н. Швед утверждает, что раненный советский офицер Иван Колос в одиночку выбирался из Варшавы, о чем рассказывается в фильме «Освобождение».[10]
Попытка заранее согласованной с руководством восстания высадки десанта польской армии под управлением штаба 1-й польской армии (16-23 сентября 1944 года) через Вислу столкнулась с отзывом из прибрежных районов по указанию Бура-Коморовского и Монтёра отрядов АК вглубь города (их место заняли немцы), что Рокоссовский в своих мемуарах расценил как предательство.[8]
По словам М. Гареева, он прочел в газете, что в середине июня 1944 года вблизи пригорода Варшавы Юзефова Коморовский встретился со старшим офицером немецкой службы безопасности штурмбаннфюрером СС Паулем Фухсом. Фухс упоминал слухи, что 28 июля 1944 года планируется восстание, и не советовал Коморовскому устраивать это кровопролитие. Коморовский сослался на прямой приказ из Лондона и политический престиж: желание освободить Варшаву и назначить здесь польскую администрацию до момента вхождения советских войск. Также он сказал немецкому представителю следующее: «Я знаю, что вам известны места, где я скрываюсь, что каждую минуту меня могут схватить». Гареев расценил последнюю фразу и факт отсутствия ареста как признак «нужности» Коморовского немцам.[9]
2 октября 1944 года Бур-Коморовский подписал с немцами соглашение о капитуляции, выговорив для повстанцев максимально благоприятные условия (статус военнопленных). После этого находился в офлаге IV-C (Кольдиц, Саксония) до освобождения американцами 4 мая 1945 года.
После Второй мировой войны
По освобождении из плена встал во главе польских сил на Западе до их роспуска в 1946 году. В 1947—1949 годах и.о. премьера правительства Польши в изгнании; с 1954 года наряду с Владиславом Андерсом и Эдвардом Рачинским — член Совета Трёх (руководящий орган польской эмиграции).
Опубликовал мемуарную и фактографическую книгу «Подпольная армия» (польск. Armia Podziemna; 1951).
Прах Коморовского перезахоронен в Варшаве на воинском кладбище Повонзки
